149 слов. Улыбчивая девушка с интересом наблюдает, как Хатаке-сан выбирает цветы. Делает он это тщательно, выбирая каждый. Когда он кладёт на прилавок небольшой букетик, Ино читает: ты навсегда в моём сердце. - Хороший выбор, - одобряет она учителя Сакуры. - Знаете, а сиреневый идеально закрашивает седину. Какаши секунду недоуменно смотрит на неё, потом переводит взгляд на цветы. - Сегодня годовщина девушки из моей команды. Ино чуть хмурит лоб. Он может лгать, но не цветы, с ними она умела разговаривать, пожалуй, с рождения. Не зря же её мама - флористка. - Годовщина смерти. - поясняет он и расплачивается. Ино смущённо прикладывает ладошку ко рту, но поздно. Какаши уже в дверях. А её терзает чувство вины за невпопад сказанные слова, и где-то под ним теплится странное чувство облегчения. Как будто бы она его ревновала, а теперь поняла что зря. Но на самом деле, это просто ощущение правильности. Такие, как он, должны быть одни.
Улыбчивая девушка с интересом наблюдает, как Хатаке-сан выбирает цветы. Делает он это тщательно, выбирая каждый. Когда он кладёт на прилавок небольшой букетик, Ино читает: ты навсегда в моём сердце.
- Хороший выбор, - одобряет она учителя Сакуры. - Знаете, а сиреневый идеально закрашивает седину.
Какаши секунду недоуменно смотрит на неё, потом переводит взгляд на цветы.
- Сегодня годовщина девушки из моей команды.
Ино чуть хмурит лоб. Он может лгать, но не цветы, с ними она умела разговаривать, пожалуй, с рождения. Не зря же её мама - флористка.
- Годовщина смерти. - поясняет он и расплачивается.
Ино смущённо прикладывает ладошку ко рту, но поздно. Какаши уже в дверях. А её терзает чувство вины за невпопад сказанные слова, и где-то под ним теплится странное чувство облегчения. Как будто бы она его ревновала, а теперь поняла что зря. Но на самом деле, это просто ощущение правильности. Такие, как он, должны быть одни.
не з.